Новый Мир - Страница 73

Взвыв мотором, як кинулся в самую гущу схватки, высматривая нового противника, тот не заставил себя искать, принимая вызов.

«Рафовцы» или кто там рулил спитфайрами, не разобрались, кто перед ними и вели бой в привычной «противолюссерной» тактике, упирая в маневрирование на виражах. Против немцев это было самое рецептурное, на горизонтали истребители Роберта Люссера несколько уступали англичанам. Но против легкого яка, способного разворачиваться «на пятке» это было не лучшим решением.

Спитфайр заложил такой вираж, что у Белоярцева в глазах потемнело при попытке повторить маневр. Но як послушно развернулся, рывком сбрасывая скорость, разогнавшийся спитфайр проскочил мимо и оказался в перекрестье коллиматора, но лишь на мгновение, короткая очередь с яка прошла впритирку, и все же мимо. Англичанин рывками бросал свою машину из стороны в сторону, то сбрасывая газ, то выжимая свой «мерлин» до густого черного дыма плотными клочьями летящего из выхлопа. Белоярцев было снова «схватил» его, но в тот самый момент, когда палец аса выбирал последние сотые миллиметра хода спуска, спитфайр ушел вниз на форсаже. Второй промах. Вероятно, англичанин все-таки понял, с кем бьется, и перешел к бою на вертикали, одна беда, для таких маневров у него катастрофически не хватало высоты — бой спустился уже до тысячи метров, а у «спита» не хватало скорости, чтобы оторваться от «Яшки» и подняться выше. Еще пара виражей и при удаче Белоярцев мог бы загнать англичанина к самой воде, где вверх-вниз особо не поскачешь. Попробуем, решил он. Ведомый азартно вопил, требуя хлопнуть вражину как таракана тапком. Вернемся, Ваня, вздрючу тебя по полной, подумал Белоярцев, чтобы не орал под руку и лучше глядел по сторонам. Ведомый хорош, но слишком горячий, того и гляди, пропустит вражий заход и уже самому придется крутиться как таракану. Что делает со своей целью ведущий — это его личная забота.

И тут в шлемофонах загремел грозный бас Минина, требующий сохранять порядок и выходить из боя. Эфир взорвался голосами. Кто-то протестующе восклицал, кто-то в открытую возмущался. Белоярцев еще раз глянул на англичанина, по-прежнему уходящего из-под атаки резкими грамотными «стежками», оценил мастерство, еще раз осмотрелся. Противник преодолел шок от неожиданного поворота и не сломался, сохранив порядок и подобие строя. Вместо стремительной сшибки начиналась затяжная схватка. У 83-го истребительного было очень хорошее преимущество по численности, а англичане устали. Где-нибудь над Францией три-четыре месяца назад бой шел бы до последнего самолета или до последней капли топлива. Но здесь была не Франция, а задача по прикрытию немцев уже выполнена.

Белоярцев не боялся боя, но искать схватки и искать смерти — разные вещи. Он предпочитал быть живым и желательно здоровым, поэтому признал правоту Минина — бой пора было сворачивать. Белоярцев с сожалением проводил взглядом «спита», запоминая бортовой номер и раскраску. Пусть уходит, если судьба — еще встретимся. А встретимся наверняка, «двухсотые» — это Береговое Командование, почти соседи.

Это был самый трудный момент — аккуратно выйти из схватки, не дав врагу повода переоценить свои силы и броситься в преследование. Но англичане и сами не горели желанием меряться силами до упора.

— Что, Пал Андреич, империализм не прошел? — не удержался он от ехидной, но безобидной радиоподначки.

— И не пройдет, — солидно ответил Минин, отдуваясь так, что его паровозное пыхтение шумно вырывалось из наушников. — Все, отстрелялись, домой. За тылами посматривайте.

Немцев намеревались проводить на следующий день, всем полком, после короткого, но вдумчивого гуляния. 83-й обошелся без потерь, не считая пробоин и несущественных повреждений. Правда и сбитые англичане тоже выглядели сомнительными, за исключением одного, которого свалил Белоярцев в самом начале.

После посадки пилотов встретил Миргородский, разъяренный до багрового свечения. Как оказалось, он рванул домой сразу же, как только услышал про взлет полка. Командир ревел, гремел, размахивал кулаками и обещал разобрать на комплектующие всех сволочей, что только чудом и по исключительной глупости не подвели отца-командира под трибунал за непредвиденные потери. Отвопив свое, он как то быстро успокоился, сдержанно поздравил всех с успешной операцией и напоследок сквозь зубы отметил, что и замполиты на что-то годятся.

Самыми довольными выглядели немцы, поднимавшие далеко за полночь в столовой при штабе тосты за хороший «рюсски самолет» и «славный парень Иван льетчик».

К следующему утру, еще затемно, аэродром превратился в разбуженный улей. По дорогам потянулась вереница машин набитых «смершевцами», частями усиления и прочим служилым людом. В небе повис плотный зонтик истребителей прикрытия, пропустивший три специальных курьерских самолета, высадивших толпу журналистов. Щелкали фотоаппараты, скрипели перья в журналистских блокнотах, Миргородский тяжко страдал от невозможности свирепо матюгнуться за всю калининскую.

Охрану и контроль полностью взяла на себя контрразведка фронта, поэтому полковой особист оказался не у дел. Не особо печалясь по этому поводу, он заперся в своем кабинете и думал. Он был уже не молод, начинал свою службу в Китае, постепенно продвигаясь по служебной лестнице снизу вверх и по географии с востока на запад. Он не был гением аналитики и прогноза, что и сам прекрасно понимал, но это был умный и опытный человек. И он хорошо видел, что объемы шумихи и ажиотажа с привлечением крупных военных чинов и светил военной журналистики категорически не соответствуют масштабам случившейся схватки.